Снос дома на Арбате Что происходит с домом Мельникова и соседними историческими памятниками

Скандал вокруг дома 41 на Арбате (усадьба поручика Мельгунова, построена в 1788 году), незаконно снесенного в начале августа, продолжается: в этот раз в зоне риска оказался стоящий неподалеку дом Мельникова — всемирно известный памятник авангарда 1920-х годов, который уже несколько десятков лет находится в неудовлетворительном техническом состоянии. Дело в том, что градозащитники, архитекторы, да и просто жители дома (в одной половине проживают наследники архитектора Мельникова, другая принадлежит Музею архитектуры им. Щусева) заметили новую трещину в стене и другие серьезные проблемы: здание просело, деформация главного фасада усилилась. «Архнадзор» провел геологическую экспертизу, результаты которой показали: подземное строительство на территории квартала может привести к тому, что грунт просядет и фундаменты прилегающих домов сильно пострадают — дом Мельникова может начать разрушаться. Угрозу памятнику признали и члены Федерального научно-методического совета по культурному наследию Министерства культуры РФ, которые вместе с градозащитниками составили открытое письмо Мединскому, Собянину, Антипову (председатель Москомархитектуры) и Кибовскому (руководитель Мосгорнаследия): в нем они просят остановить работы на Арбате, создать комиссию по расследованию сноса дома, пересмотреть проект многофункционального комплекса и провести экспертизу, которая бы выявила вред, нанесенный дому Мельникова. Те же требования выдвигает и автор другого письма — директор Музея архитектуры им. Щусева Ирина Коробьина.

Напомним, что работы по сносу дома 41 на улице Арбат седьмого августа начала фирма-подрядчик ЗАО «Строймонтажцентр» (заказчик — ООО «СКТ Прам»), на его месте планируется строительство многофункционального центра высотой 4–5 этажа с подземной парковкой. Снос здания начался незаконно, поскольку Комиссия при правительстве Москвы по вопросам градостроительной деятельности на территории зон охраны объектов культурного наследия и достопримечательных мест его не согласовывала (точнее, согласовывала несколько лет назад, но для легального сноса необходимо было повторное обсуждение). Более того, 8 августа представители Мосгорнаследия передали генеральному директору компании-подрядчика предписание о приостановлении всех работ на участке, но снос продолжился, и теперь от дома Мельгунова остался только лицевой фасад, и, если никто не сумеет препятствовать этому, скоро начнутся подземные работы. «Афиша» спросила у архитектора и координатора «Архнадзора», что угрожает дому Мельникова и что вообще происходит на Арбате.

Евгений Асс

Ректор Московской архитектурной школы (МАРШ)

«Сейчас я готовлю письмо мэру Собянину от архитекторов, в котором мы будем требовать приостановить строительство, провести дополнительную экспертизу грунтов и всех обстоятельств, влияющих на состояние дома Мельникова. Подписать письмо согласились Скуратов, Григорян, Плоткин и Бродский — мы решили пока такой узкой компанией, а потом повесить в интернет и собирать подписи там. Изменения грунтов, подтопление дома Мельникова и первые трещины дали знать о себе еще лет десять-пятнадцать назад, когда рядом начали строить элитные дома. Сейчас же возможны такие деформации фундамента, при которых дом потеряет конструктивную статичнось и начнет разрушаться. Если вы посмотрите на фотографии последнего времени, то увидите, что там все в очень плохом состоянии: и стены, и фундамент, и цоколь, и в подвале мокро. Но все крики о помощи, которые исходили от наследников Мельникова и экспертов, остались без внимания. Прежде всего мэрия должна дать поручение департаменту разобраться с этим вопросом, а соответствующим органам — провести качественную бескомпромиссную экспертизу геологической ситуации. Вообще, дому нужна реставрация, но там целый клубок проблем: половина дома принадлежит частным лицам, которые отказываются оттуда уезжать, а вести полноценную реставрационную работу в то время, как там живут люди, невозможно».

Наталья Самовер

Координатор движения «Архнадзор»

«Дело в том, что на Арбате чрезвычайно сложные грунты. Давно установлено, что там возможно развитие карcтово-суффозионных процессов — когда подземные воды растворяют и выносят песчаные грунты. Вследствие этого образуются подземные полости, грунт проседает, теряет несущую способность — страдают фундаменты прилегающих домов. А в этом квартале находятся три памятника архитектуры: усадьба Хованских, дом Мельникова и дом Окуджавы. В квартирах последнего, кстати, из-за ударов экскаватора по дому 41 тоже появились многочисленные трещины. Мы настаиваем на том, чтобы немедленно была приостановлена реализация этого проекта, были обследованы все прилегающие памятники при участии независимых специалистов и укреплены фундаменты пострадавших домов. И самое главное — необходимо пересмотреть проект строительства: на месте утраченного дома, находящегося на территории охранной зоны, можно возводить здание только в тех же объемах и без подземной парковки.

Важно отметить, что эта стройплощадка связана с другим строительством, которое ведется рядом с Театром Вахтангова — та же инвестиционная компания Eastern Property Holdings (проектом которой на 50 процентов является здание на Арбате) возводит там крупный многофункциональный комплекс, в котором разместится малая сцена Театра Вахтангова. Это старая схема: когда застройщик хочет получить прилекательный кусок земли в центре города и понимает, что просто так ему никто ничего не согласует, он находит себе партнера в виде какой-нибудь культурной институции. Девелопер строит обычный бизнес-центр, в котором где-нибудь в уголке размещает маленький зал для бедного-несчастного театра, а потом, видимо, благодаря своей полезной деятельности, получает от города право уничтожить историческое здание по соседству. Сейчас получается, что государство отступает перед строителями и указывать им ничего не может. Примечательно еще, как ведет себя полиция: как только было вынесено предписание Мосгорнаследия о приостановлении работ, мы написали заявление в ОВД «Арбат» с копией этого предписания, наивно полагая, что полиция пресечет беззаконие. Но полиция не сделала ничего».